Русские Богатыри

 

 Богатырское слово
Василий Игнатьевич и Батыга
Суровен Суздалец
Сухматий
Королевичи из Крякова
Братья Дородовичи
Данила Игнатьевич и Иванушка Данилович
Ермак и Калин-царь
Саул Леванидович
Михайло Козарин
Калика-богатырь
Авдотья Рязаночка
Камское побоище
Соловей Будимирович
Дюк Степанович
Чурила Пленкович
Иван Гостиный сын
Про Ивана Гостиновича
Данило Ловчанин
Ставр Годинович
Иван Годинович
Глеб Володьевич
Иван Дудорович и Софья Волховична
Сорок калик со каликою
Василий Буслаевич
Садко
Садко, купец новгородский
Садко купец, богатый гость

 

ИВАН ДУДОРОВИЧ И СОФЬЯ ВОЛХОВИЧНА

Жил был молодец на свете, простодушный удалец Иван Дудорович. Красавчик он был и весельчак. А еще он был – непревзойденный лучник. Пошалить любил, как и все иные молодцы.
Вышел как-то Иван погулять в чистое поле. Лук со стрелами взял побаловаться-позабавиться. Но напрасно, кажется, взял: день-деньской прогулял, никакой дичи не встретил.
Только старую ворону увидел он под вечер на камне. Да вредная эта ворона была – все каркала и каркала, будто беду кликала, все крыльями встряхивала и головой качала, словно подманивала беду.
Разозлился на нее Иван Дудорович. Откуда было знать ему, что не ворона это, а старая ведьма, на свою охоту вышедшая? Бежать бы надо было Иванушке без оглядки от этой вороны, а он, несчастливый, лук вскинул:
– Дух вон вышибу, если каркать не прекратишь!
Не очень-то испугалась его старая ведьма, однако каркать перестала. Косила на Ивана злым серым глазом, думу думала как этому невеже досадить. Придумала.
Заговорила вдруг человеческим голосом:
– Ты, Иван, пошалить любишь и я пошалить люблю. Давай пошалим вместе!
– Как это? – опешил от неожиданности Иван.
– Очень просто! – пояснила ворона. – Вижу, блестит на руке твоей кольцо. В нем судьба твоя! Мне отдашь кольцо жив-здоров будешь. Не отдашь – через него погибель примешь. Вот такая шалость!..
– Хороша шалость! – засмеялся Иван. – Обычное попрошайство! Всякому дурню известно, сколь падки вороны на все блестящее... Нет, не отдам тебе кольца!
– Ладненько! – кивнула старая ведьма. – Тогда давай по-другому шалить. Ты подкинь колечко в небо и стрелу в него пусти. Коли попадешь, – твоим кольцо останется. Коли промахнешься, – я его в небе подхвачу; моим кольцо будет. Как? Cогласен?
– Согласен, конечно! Ведь не бывало еще такого, чтобы я в колечко не попал!
Закинул тут Иван Дудорович колечко в небеса и сразу пустил за ним стрелочку каленую. Догнала колечко стрелочка под самыми облаками, нанизала кольцо и в облаках тех скрылась, не вернулась к Ивану.
Ждал, ждал Иван Дудорович – так и не дождался стрелы с кольцом. Оглянулся, а и вороны нет на камне – и будто не было. Вовремя улизнула ворона, ибо разобиделся на нее Иван из-за потерянных стрелочки и кольца – так разобиделся, что уж вторую стрелочку он точно в ворону бы пустил.
Делать нечего – обижайся или не обижайся, – а стрелу с кольцом надо искать! Поглядел направление Иван – не иначе к городу Киеву улетела стрела. И пошел Дудорович к этому славному городу.
У ворот спросил стражей недреманных, неподкупных:
– Не видали ль вы, любезные, стрелочки с кольцом? Не пролетала ли она над вами?
– Точно! – кивнули недреманные стражи. – Пролетала над нами какая-то стрелочка. И блестело что-то на ней. Думали мы, что несет она ярлыки от хана ордынского. В городе, молодец, поищи!
Благодарил стражей Иванушка Дудорович:
– Не ярлыки ордынские, а судьбу мою она несет.
Поднялся к большой торговой площади Иван. Долго средь людей толкался. Спрашивал каких-то купцов:
– Не видали ль вы, уважаемые, стрелочки окольцованной? Не пролетала ли она над вами?
– Видели! – кивнули богатые купцы. – Как не видеть! Мы серебро всегда разглядим: хоть на руке оно, хоть под небесами! Пролетала какая-то стрелочка над нами. И колечко блестело на ней. Мы думали, что несет стрела ярлыки от князя черниговского. В городе, среди теремов поищи!
Кланялся купцам Иван Дудорович:
– Не ярлыки из Чернигова, а судьбу мою стрелочка несет.
Выше в город поднялся Иван. Шел какой-то красивой улицей, терема богатые стояли вокруг. Встретил девушек нарядных. Засмеялись они, как его увидели. Верно, понравился им Иван.
Спросил Дудорович девушек:
– Не видали ль вы, красавицы, стрелочки с колечком? Не пролетала ли она над вами:
– Как же! – опять засмеялись девушки. – Конечно, видели! Что-что, а уж колечко мы всегда разглядим, хоть на пальчике оно, хоть в небесах! Пролетала над нами стрелочка. И колечко на ней блестело. Мы думали, что несет стрела письмецо любовное. Знай, красавчик, залетела стрела твоя в окошечко к Софье Волховичне! – и показали девицы. – Вон стоит ее терем нарядный.
Пряниками девиц одарил Иванушка:
– Не письмецо любовное, а судьбу мою стрелочка несет.
– Какая хитрая стрела! – сказали девушки. – Она судьбу твою к первой киевской красавице понесла. Жаль, что не к нам!
Подошел Иван Дудорович к терему, у ворот красивых остановился, на окошечко узорчатое посмотрел. Распахнуто было окошечко. А в нем девица сидела красоты невиданной – столь прекрасна была, что в себе Иван засомневался! Решил, что не пара ей. Пошел прочь. Потом подумал: "Как-то надо стрелочку вернуть с серебряным колечком!" Сел на лавочку какую-то. И так, и сяк прикидывал – выходило, надо идти в тот терем за стрелочкой.
Тут видит Иван, двое монашков молодых идут. Подумал: "Чем не послы!" И попросил он монашков в терем к красавице сходить, про стрелу с колечком сказать – чтоб вернула стрелочку с кольцом Софья Волховична.
Выслушали монахи просьбу, кивнули смиренно, к терему пошли.
Как явились они к Софьюшке Волховичне, просили:
– Отдай, девушка, стрелочку с кольцом Ивану Дудоровичу. Не столько ему стрела нужна, сколько нужно колечко. Ибо в нем судьба. Просит у тебя колечко Иван, казну золотую взамен обещает.
Улыбнулась Софья Волховична прелестница. Весь день она только и думала, что о том кольце серебряном, стрелочкой принесенном. Пришлись ей по сердцу слова монашков о судьбе. И очень захотелось девушке на Ивана Дудоровича хоть одним глазком взглянуть.
Ответила Софьюшка Волховична послам:
– Нет, не надо мне казны золотой. Пусть за колечком и стрелой сам придет Иван Дудорович. Может, в кольце том не только его судьба заключена!..
Вернулись двое монашков к Иванушке Дудоровичу, дословно передали ответ красавицы. Благодарил их Иван. Сам опечалился. Сидел на лавочке, решал, как ему быть.
Вдруг глядит, по улице двое купцов молодых поднимаются. Подумал: "Что смиренным монахам не удалось, то удастся купцам торговатым. Не выпросят, так выторгуют! Лучших не сыскать мне послов!" Высказал купцам просьбу свою Иван Дудорович, подарки за посольство обещал.
Явились к Софье Волховичне молодые купцы, просили:
– Отдай, красавица, нашему Иванушке Дудоровичу стрелочку с кольцом. Стрелочка тебе, понятно, не нужна. А колечко серебряное – незавидное. Не много в нем ценности... Если б только не судьба! Иванушка тебе даст взамен казну золотую. Сколько захочешь, даст!
Покачала головой Софья Волховична. Полагала, что уж если колечко судьбоносное к ней в окошко залетело, то неспроста это. Очень даже следовало на Иванушку того хоть одним глазочком посмотреть.
Отказала послам Софья Волховична:
– Увы, не надо мне казны золотой! Милее сундуков с золотом мне малое колечко... Пускай за ним сам придет Иван Дудорович. Думается, в кольце том не только его судьба заключена!..
Как ни уговаривали Софьюшку молодые купцы, как ни торговались, ничего у них не вышло. Твердо стояла девушка на своем.
Вернулись послы к Ивану Дудоровичу, развели руками. Передали слово в слово ответ раскрасавицы.
Благодарил купцов Иван, денег им на подарки дал. Сам еще сильнее опечалился. Выходило ему: или от судьбы своей отказываться, или к красавице Софье на поклон идти.
Кто ж отказывается от судьбы! Поднялся с лавочки Иван, пошел в расписной Софьюшкин терем – златоверхий теремок, белокаменный. Постучался в ворота.
Не долго ждал. Выбежала к нему Софья Волховична, за руки взяла, повела к себе в горницу. Украдкой на Ивана поглядывала. Очень он ей понравился.
Посадила Ивана за стол дубовый. Гостя дорогого накормила хозяюшка досыта, напоила допьяна. Про колечко не вспоминала красавица Софья Волховична. Что о нем вспоминать, коль на пальчике оно давно блестело!..
Когда садился Иванушка Дудорович за угощение, называла его хозяюшка гостем дорогим. А как из-за стола он поднимался, звала его Софья милым суженым. Нежно целовала в сахарные уста. В другую горницу вела Ивана – в светлую спаленку. Помогала сапожки снять, в пуховую постельку укладывала. И на своей рубашечке тесемки развязывала...
Поутру по спаленке расхаживала Софья краса Волховична, тревожно за окошко поглядывала. Иванушку Дудоровича тихонько будила:
– Полно спать, Иванушка! Просыпаться пора, друг сердечный! Отслужили уже заутреню раннюю, отслужили воскресную. Солнышко поднялось. Поднимайся и ты, Иванушка, друг бесценный, возлюбленный мой!.. Не то явятся два брата мои, два царевича, два могучих Волховича – а ты здесь! Что тогда будет?
Но крепко спал Иван Дудорович. Не добудиться его было. Брала за плечо его Софьюшка Волховична:
– Просыпайся, просыпайся, милый-ненаглядный! Отслужили уже раннюю заутреню, воскресную отслужили. Солнышко все выше поднимается. Новый ясный день занимается. Будет новый вечерок, ты придешь ко мне. А сейчас поднимайся, милый-суженый!.. Не то братцы мои появятся!.. По полгода не приходят, а сегодня, как на грех, придут! Братья строгие мои – два царевича, два могучих богатыря Волховича!..
И точно! Словно наколдовал кто! Стукнула калитка во дворе. Братья Волховичи, могучие богатыри, решили после заутрени к сестрице зайти.
Быстрехонько тут проснулся Иванушка Дудорович. Оделся еще быстрей. Кафтан накинул на одно плечо, шапку надел на одно ушко. Из спаленки светлой по лестнице дубовой спускается. Навстречу ему строгие братья Софьюшкины поднимаются.
Увидели Волховичи молодца, прямо остолбенели. Переглянулись между собой: что он делает в такой час, в таком месте? кто он? и кто в таком случае их сестра?..
Спрашивает один из Волховичей:
– Ты это как, соколик, сюда залетел?
И другой Волхович спрашивает:
– Что это ты здесь потерял?
Видят молодые царевичи, не удостаивает их герой сей ответа, опять спрашивают:
– Или ты свататься пришел? Решил жениться на нашей сестрице-красавице Софьюшке Волховичне?
Отвечает им Иван Дудорович:
– Все давно у нас с Софьюшкой договорено! Мы крестами с ней вчера обменялись, и колечками с милой обручились.
Недобро усмехнулись братья Волховичи:
– Они крестами обменялись, они колечками обручились!.. Хороши голубчики! Прямо птички в саду!.. На том дереве посидели, на этом погостили. Всюду дом птахам перелетным!.. – злые лица к Ивану придвинули. – А известно ли тебе, увалень, что сестрица наша – царевна? Не тебе чета!.. Известно ли голубчику, что царевича ждет она или королевича, на худой конец – княжича. А ты кто будешь?
– Лучник я.
– Лучник он! – засмеялись Волховичи. – Он стрелок!.. Подстрелил себе птичку со скворечником расписным златоверхим! Недурной стрелок!.. – очень тут разозлились братья, крепко за руки ухватили Иванушку Дудоровича. – Считай, дружок, что слетела твоя голова!
Пытался вырваться Иван. Да где там! Истинные великаны, редкие богатыри были эти братья Волховичи. Руки за спину Иванушке заломили, сыромятным ремнем связали. На коня посадили задом наперед, в чисто поле повезли...
Не успела остановить братьев Софьюшка Волховична. Пока платьице накидывала, уехали они и Иванушку горемычного увезли. Спрашивала Софья у людей на улице, не видели ль они братьев ее, не знают ли, куда они поехали.
Отвечали добрые люди:
– Видели братьев твоих, красавица Софьюшка! Поехали они в чистое поле.
– А не было ль с ними какого-нибудь молодца?
Кивали люди добрые:
– Как же! Был молодец! Раскрасавец-парень. Не твой ли жених? Пара он тебе!.. – потом качали головами. – Но почему-то связан он был да на лошади сидел задом наперед. Чем-то не угодил твоим братьям.
Плакала красавица Софьюшка Волховична. Сердце чуяло беду. Шла домой опечаленная девушка. Платье лучшее надевала свое – платье белое подвенечное, береженое платье. Целовала колечко серебряное, слезами поливала каленую стрелочку. Потом из дома Софьюшка выходила, дверь не запирала, оставляла открытой. И нарядная, будто на свадьбу, в чистое поле шла. Слезы горючие вытирала, братьев звала и звала Ивана...
Вдруг увидела Софьюшка Волховична – будто бы два человека впереди идут, будто несут они что-то. Пригляделась красавица, а это братья ее, богатыри Волховичи. А что несут они, никак не разберет Софьюшка. Кажется, блюдо широкое...
Подошла поближе девушка, разглядела наконец. Обомлела, едва чувств не лишилась. Еле держали Софьюшку ноги. Бледна стала, как полотно. Голову Ивана Дудоровича она на блюде том увидела... Ни кричать, ни плакать у девушки сил не было. Замерла на месте; стояла как каменная.
Увидали ее молодые братья Волховичи, кричат:
– Эй, невестушка! Родимая сестрица! Узнаешь, чью несем мы буйную головушку? Стрелка твоего, голубчика...
Говорит негромко Софья краса Волховична:
– Не нужно мне царевича, не нужно королевича и княжича мне не нужно! А нужно мне простого лучника, веселого, красивого, сердцу милого – того, чье колечко стрелочка принесла, того, чья судьбинушка на пальчике моем...
Кричат ей братья Волховичи:
– Что говоришь ты, сестрица? Не слышим мы!.. Посмотри, честь твою защитили. Ни один царевич, ни один королевич и княжич ни один не сможет сказать, что у красавицы Софьюшки братья – лопухи!..
Говорит им погромче Софья Волховична:
– Не лопухи вы! Вы – разбойники, братья Волховичи! И я вам не сестра, понеже я не разбойница!..
С горькой безысходностью заплакала царевна Софьюшка. Еще так братьям Волховичам сказала:
– Не кажется ли вам, разбойники лютые, что на блюде этом еще одной не хватает головы?.. Вы отведите турицу златошерстную туда, куда подевали тура златорогого! Это мое единственное желание...
От таких слов великая досада взяла братьев-богатырей. И обуяла их злоба безграничная. Сказали они:
– Ты, сестрица, честь не берегла, – о любви думала. Мы о ненависти думаем, честь бережем!.. Прости, жизнь тебе не сможем сохранить.
Схватили братья Волховичи сестрицу за белые руки, отвели подальше в чистое поле, голову ей сабелькой отрубили. Не дрогнула рука.
Закопали Софьюшку вместе с Иваном. Разровняли землицу, холмика не оставили – чтоб не осталось и памяти. Однако выросли скоро на этом месте две березки кудрявые – никто их вроде не садил, никто не поливал, не ухаживал. Сами собой поднялись. Красивые березоньки, – прямехонькие, чистенькие...
Всякий раз как проходили мимо этого места люди, удивлялись и такие говорили слова:
– Видно, погублены здесь две души безгрешные! Верно, пролита тут безвинная кровь!..